Жульен Кокэнтен

Цвет

C годами мои взаимоотношения с цветом трансформировались и созревали, я учился смотреть и наблюдать. Фотограф продолжает снимать даже тогда, когда у него нет камеры. Каждый свой день я нарезаю на бессчетное количество кадров. Цвет, конечно же, одна из самых важных составляющих, и я выступаю в роли колориста.

 

1

Мои взаимоотношения с цветом развивались очень постепенно. Поначалу, когда я искал свой голос и стиль, я подражал разным авторам. Мне нравится, как с цветом работают фотографы Гарри Груйер, Эстер Тейчман, Сол Лейтер, Сара Мун, Брайан Шутмат, Питер Хьюго и Араки Нобуеси, а с монохромом — Серхио Ларрейн, Андерс Петерсен и Ирвинг Пенн.

 

Теперь, когда собственный стиль уже найден, с каждой фотографией я совершаю примерно одинаковую последовательность манипуляций в «Фотошопе» и «Лайтруме», пытаясь воссоздать ощущения, которые я испытывал, когда делал снимок. Фотографируя, я скорее подключаюсь к своему подсознанию, чем совершаю рациональное действие. Я люблю игру света и тени, люблю снимать зелень леса. При обработке я обычно добавляю легкий желтый светофильтр.

Жульен Кокэнтен, работы

Жульен Кокэнтен

Сайт

 

Фотограф-самоучка, живет во Франции и Канаде. Фотографировать начал в 34 года, параллельно работает ночным медбратом. Его первая серия «Раннее воскресное утро» — фотографии улиц Монреаля, снятые для собственного блога. Жанр фотографий Жюльена отчасти напоминает дневник, который он заполняет тем, что видит перед собой, а главные сюжеты — это воспоминания о детстве, моменты городской жизни, синтез города и природы.

Мои фотографии держатся на тонком балансе света и тени, поэтому процесс съемки и последующей обработки во многом зависит от того, фотографирую ли я на пленку или на цифру. Но решающую роль всегда играет естественное освещение, оно определяет цвета на фотографии. Недавно туманным утром я фотографировал лес. Рассеянный неяркий свет мягко подсвечивал дикую растительность, мхи и гниющие деревья, и казалось, что благодаря освещению зеленый заиграл всеми мыслимыми оттенками.

 

2

Трудно сказать, что формирует наше восприятие мира. Есть ощущение, что каждый приходит в этот мир с собственными интересами, предпочтениями и наклонностями. Они проявляются уже в детстве. Деревня, где я рос в относительной свободе, и леса, раскинувшиеся вокруг нее, воспитали мое особое отношение к миру. Я постоянно что-то собирал — марки, фигурки животных, наклейки, брелоки. С каждым предметом у меня складывались особые отношения, для меня они все были живыми. Перед сном я раскладывал предметы своей коллекции парами, чтобы никому не было одиноко. У меня есть ощущение, что я до сих пор очень близок к тому ребенку, хотя скоро перешагну 40-летний рубеж своей жизни. Также в детстве я был завсегдатаем местной библиотеки — сидел тихонько в углу и пачками поглощал комиксы. Больше всего мне нравились комиксы Режи Луазеля (автор «Питер Пена») и Патрика Котиа.

 

Мой любимый живописец — Эдвард Хоппер, название моей первой серии — «Раннее воскресное утро» — я позаимствовал у одной из его картин. Еще из художников мне нравятся Уильям Тернер, Караваджо и французский абстракционист Пьер Сулаж. Очень визуально сильными я считаю фильмы  «И все же Лоранс» Ксавье Долана, «Драйв» Николаса Виндинга Рефна и «Бычару» Михаэля Роскама.

R

M

The guardians of the Balcans

Завораживающий проект, по эстетике напоминающий научно-фантастические произведения. Когда я просматривал его, в моей голове всплывали образы из «Звездных войн». Нейтральные цвета, использованные в The Guardians of the Balkans, — часть общей странной атмосферы проекта.

Сол Лейтер

1950s

P

Сол Лейтер, собрание работ
Сол Лейтер, собрание работ
Сол Лейтер, собрание работ
Сол Лейтер, собрание работ

Олег Пащенко

Цвет

Когда я работаю над проектом, цветовое решение, как правило, на интуитивном уровне появляется довольно рано. То есть, например, если проект клиентский, то формируется оно в ходе того (или даже до того), как мы с клиентом обмениваемся референсами и мудбордами.

 

Наверное, можно сказать, что каждая достаточно крупная работа, которую я начинаю, формирует особый период в жизни, причем с четкими границами, во всяком случае с четко ощущаемым началом. Что-то вроде фильма, в который встраивается все, что я вижу, слышу, обоняю, думаю, все житейские обстоятельства, в том числе подробности моего взаимодействия с материалом, заказчиком, образцами, культурным контекстом и так далее. Это такое синестетическое переживание: цвет воспринимается как эмоциональная характеристика всего происходящего — наряду с запахами, речью и так далее. Таким образом, он как бы естественно и с неизбежностью следует из общего духа проекта.

 

1

Рациональным выбор цвета бывает редко и, как правило, только при наличии у заказчика собственных отчетливых цветовых предпочтений.

 

Иногда важно, чтобы шестнадцатеричный код цвета выглядел как слово, которое красиво и не содержит нелюбимых букв или цифр. Я не люблю двоек, пятерок и букву b, зато люблю единички и семерки, люблю c и e. Поэтому, например, #15b2a6 я, скорее всего, заменю на #17c0a7.

 

 

Я много лет был уверен, что красивый цвет или цветовое сочетание есть предмет того, что Иммануил Кант называет Allgemeines Wohlgefallen («всеобщее благорасположение»). То есть, грубо говоря, красота цвета инвариантна, и умение ее видеть — это врожденное качество наподобие музыкального слуха. Что на цвет товарищ таки есть, точнее, вообще все люди — товарищи на цвет.

 

И вдруг я сталкиваюсь с тем, что, казалось бы, вменяемые во всех прочих отношениях люди имеют просто дикие, дикие вкусы. Например, я органически ненавижу популярный в последние годы ярко-синий, то есть примерно все оттенки в диапазоне от International Klein Blue до #0000ff.

 

 

 

 

 

Для меня загадка, как его можно любить, как с ним можно что-то делать, как к нему вообще можно прикасаться без тошноты и боли. Синяя кровь из глаз! Синька — зло! Но вот взрослые, разумные, здоровые люди называют его своим любимым и активно используют, а прочие смотрят на эти синие картинки невооруженными глазами и нахваливают. Как? Каким образом? Что со мной не так?

 

Поэтому в какой-то момент я перестал считать свое цветовосприятие абсолютным и при выборе цветовой схемы в клиентских проектах начал полагаться скорее на социально одобряемые решения. То есть, например, просто брать самые популярные наборы с сайта Adobe Color.

 

 

 

 

 

В них нет ничего особенного, но они окей. Потом выбранную схему можно немного подкрутить, но это совсем не обязательно.

 

2

Чтобы мои студенты лучше понимали цвет, я иногда прошу их написать небольшое сочинение о том, за что им нравится тот или иной оттенок или сочетание цветов. Мне кажется очень важным умение выражать в словах свои эстетические впечатления, явным образом обозначать культурные или семантические связи, которые удается обнаружить при созерцании чужой работы, открыто сознаться в каких-то синестетических переживаниях. Или я отправляю студента в пешее путешествие, которое конституируется условиями задачи: нужно, например, искать в городе присутствие какого-то конкретного цвета и идти по его следам — так, чтобы эти следы складывались в связную историю.

Олег Пащенко

Олег Пащенко

Сайт

 

Российский медиа-художник и дизайнер. Долгое время был арт-директором Студии Артемия Лебедева. На его счету бронза на «Каннских львах», золото на Flash Film Festival New York и множество персональных выставок. Олег Пащенко также создает иллюстрации и макеты для книг и преподает в Школе дизайна НИУ ВШЭ.

Алан Китчинг

Цвет

1

С годами цвета, которые я использую в своих работах, становились все более интенсивными и разнообразными. Когда я только начинал работать дизайнером, я использовал всего три цвета — черный, красный и белый. Потом я добавил два других базовых цвета — желтый и синий. Такую же палитру использовали художники из голландского объединения «Де Стейл».

 

 

Но мне хотелось продолжать исследовать возможности цвета, поэтому со временем я отошел от этого подхода, и стал самостоятельно вводить новые цвета — лиловый, фиолетовый и многие другие.

 

 

Для меня выбор цветов всегда интуитивное и очень субъективное решение. На него влияет тематика работы, к примеру деревья, цвет домов, все, что меня окружает. Я использую типографические чернила, специализированные краски и растворитель. Иногда я смешиваю краски прямо в печатной форме при помощи мастихина или валика. Я наношу чернила аккуратными скользящими движениями и потом снова мешаю краски в печатной форме.

 

Большое влияние на меня оказала серия Джозефа Альберса «Посвящение квадрату», я вырос на ней. Альберс сам много экспериментировал с цветом, и его работы, однозначно, стоит изучить. Рассматривать картины и принты, анализировать то, как в них использован цвет, вообще очень полезно. Это мой совет молодым дизайнерам: изучайте цвета, использованные в картинах ваших любимых художников, это может стать для вас отличным источником вдохновения.

 

Один из моих любимых художников Клод Моне — великий колорист. Он преимущественно использовал светлые мягкие цвета. Мне нравится, как он писал сады, но особенно я люблю его цикл «Кувшинки», написанный в фиолетово-лиловых тонах. Мой любимый цвет — лиловый, один из оттенков бледного индиго.

 

Еще один художник, которым я восхищаюсь, это Дэвид Хокни. Он тоже прекрасный колорист, но в отличие от Моне он использует очень насыщенные яркие цвета.

 

Сегодня на экранах слишком много цвета, и в какой-то момент это изобилие стало для нас слишком обыденным. Поэтому я предпочитаю черно-белые фильмы. На мой вкус, они смотрятся более интересно и драматично. Черно-белое кино дает простор для игры собственного воображения. К таким фильмам я отношу «Кабинет доктора Калигари» и «Третьего человека». В обоих фильмах игра оттенков черного и белого создает у зрителя эмоциональное напряжение, которое визуально усиливает драматургию сюжета.

 

2

Я стараюсь использовать цвет так, чтобы он нес определенный смысл и усиливал визуальное воздействие графики. Каждый цвет на этом плакате выбран не случайно. Хампстед — район Лондона, где жили многие писатели, художники и музыканты. Здесь яркие и нарядные улицы, кое-где есть домики голубого, розового и желтого цветов. Они-то меня и вдохновляли, когда я выбирал цвета букв. Кружочки обозначают знаменитых людей, которые тут жили. Цвет каждого кружочка соотносится с человеком, которого он обозначает. К Хампстеду прилегает парк Хамстед-Хит, там растут огромные старые деревья. Перед тем как сесть за плакат, я исследовал местность, прогулялся по Хампстеду, прошел насквозь через парк. Кроны деревьев сияли в солнечных лучах. Те участки, что были на свету, были ярко-желтого цвета, а затененные — ярко-зеленого. Это сочетание я также использовал в работе.

 

 

«Кровь, тяжелый труд, слезы и пот» — первая речь Уинстона Черчилля произнесенная им в качестве премьер министра Великобритании в 1940 году. Плакат напечатан на черной бумаге. Я старался выразить и подчеркнуть смысл каждого слова цветом.

 

Вот две марки, сделанные из моих иллюстраций. На одной написано «Хочу поблагодарить», на второй — «С наилучшими пожеланиями». «Хочу поблагодарить» я сделал красно-желтой, потому что это очень дружелюбные цвета. Марку «С наилучшими пожеланиями» я на контрасте сделал лилово-фиолетовой. В 2006 году эти марки выпустила Королевская почта.

Алан Китчинг с газетой

Алан Китчинг

Сайт

 

Один из ведущих современных дизайнеров, экспериментирующих с печатной графикой. Известность Китчингу принесли принты, сделанные при помощи металлических и деревянных оттисков. Алан Китчинг работает дизайнером больше 50-ти лет, за время своей карьеры он выполнял заказы для газеты The Guardian, галереи Tate Modern, издательства Penguin Books, а также для Королевской почты и Королевского Национального театра.